В стародавнюю эпоху проводной телефонии и простому человеку потеряться ничего не стоило, а уж такому как Цисельский и подавно. Этот номер был им отработан на «отлично». Впрочем, родные перестали впадать в острую панику из-за Бориных пропаж классу к третьему, после случая в катакомбах.

На улице, где Борюсик проводил свое босоногое детство, скромно ржавело неприметное сооружение гаражного типа. Это был вход в знаменитые своей беспорядочностью одесские катакомбы. Место очень популярное среди аборигенов всех возрастов, преимущественно мужского пола. Нет, женщин он тоже интересовал, но больше как портал, куда периодически проваливались мужья и сыновья.

Местный ЖЭК упорно закрывал вход в подземелье, но жители с не меньшим упрямством его вновь отпирали, сбивая замки и подбирая ключи. Дети и местные алкоголики регулярно проникали внутрь, каждый за своей надобностью — выпить в холостом одиночестве, спрятать незаконно нажитое или развести бестолковую исследовательскую деятельность.

Во время рядовой для местных пацанов реконструкции военных событий, товарищи проникли в катакомбы и в пылу сражений потеряли Борю. Или он сам потерялся, уже неважно. Важно то, что когда родители Цисельского попеременно хватались то за сердце, то за телефон, он уже вылезал из подвала жилого дома в нескольких кварталах от ржавого гаража, весь в паутине и копоти. От маминой карающей руки и папиного солдатского ремня его спасли только быстрые ноги и хорошее знание проходных дворов.

А уже будучи взрослым человеком, Цисельский ярко отличился, когда пропал после переезда на новую квартиру. С точки зрения Бори ничего странного не произошло — одинаковых домов много, а он один, и память у него не резиновая. Да и записку с адресом ему дать забыли. Поэтому, безуспешно покружив аистом над предполагаемым гнездом, он решил разбить стоянку посреди одного из дворов, и почитать прихваченную с кафедры методичку.

В принципе, Борина теория, что рано или поздно родные забеспокоятся и начнут его искать, оправдала себя. Обзвонив все возможные места пребывания и не найдя его нигде, Люся, Борина жена, движимая исключительно интуицией, отправилась на поиски по дворам, где и обнаружила доцента, мирно почитывающего книжечку в ожидании спасения.

На обратном пути находчивый Боря приободрившись, предложил рисовать углем кресты на стенах по ходу следования к остановке. Люся отметила, что в таком случае, родной дом стоит обозначить памятной табличкой — «Здесь проживает доцент кафедры хирургии Борис Цисельский» с датой въезда, и пусть жители голову ломают, когда появится дата отъезда и кто он, собственно, такой, этот Борис. Заодно и с соседями перезнакомится, а те уж завсегда до дому доведут, в случае чего.